Закавказья в период возникновения рабовладельческого строя

На территории РОССИИ первыми достигли классового общества племена Закавказья. Еще во II тысячелетии дон. э. у них сложилась, высокая культура, во многом выходящая за рамки первобытно­общинного строя. К началу I тысячелетия до н. э. процесс распада первобытно-общинного строя в Закавказье был в основном завершен. Этот процесс был ускорен тем, что южные области Закавказья вошли в состав древневосточного рабовладельческого государства Урарту.

Особенностью исторического развития племен Закавказья, которая сближала их с древним населением Передней Азии и Древнего Востока, было то, что первобытно-общинный строй распадался у них еще при господстве бронзовых орудий. Этому способствовали, несомненно, не только значительное развитие их земледельческо-скотоводческого хозяйства и высокий уровень бронзовой металлургии, но и древние связи Закавказья с передовыми цивилизациями Востока.

На рубеже II и I тысячелетий до н. э. в Закавказье обитало несколько племенных групп, особенности которых хорошо выявляются в свете археологических данных.

Одна из обширных племенных групп занимала центральное Закавказье; в древних могильниках этой области встречаются богатые наборы во­оружения из бронзы, состоявшие из тяжелого меча с обрубленным концом, боевой секиры, плоских топоров и копья. В состав вооружения входил и лук, но наконечники стрел делались еще из кремня или обсидиана и лишь очень редко из бронзы. И женщины и мужчины, насколько можно судить про погребальному убору, обильно украшали себя ожерельями из разнообразных подвесок и бронзовыми браслетами.

В области Нагорного Карабаха и смежных районов Азербайджана в могильниках встречается оружие других форм—бронзовые мечи с округленным концом, небольшие кинжалы с прорезной рукояткой, бронзовые вилы, наконечники копий с небольшими лопастями и различные прорезные украшения. Типичным орнаментальным приемом являлась инкрустация бронзовых изделий деревом. Здесь, судя по различиям в ма­териальной культуре, обитали другие близкие по культуре племена.

Менее всего изучена юго-восточная окраина Закавказья, но известно, что и там племена начала I тысячелетия до н. э. имели свои особенности. В могильниках Талыша и Ленкорана, на границах с Ираном, встречены узкие длинные мечи, кинжалы, вислообушные топоры и многочисленные украшения, имеющие существенные отличия от предметов, характерных для других территорий Закавказья.

Особые племена обитали в западном Закавказье. Они получили на­именование колхидских. Эти племена занимали обширную территорию от юго-восточного побережья Черного моря (Колхиды) до границ Северного Кавказа. Именно через них и осуществлялись древнейшие связи Северного Кавказа с Закавказьем и с Древним Востоком. Весьма вероятно, что в этих племенах следует усматривать колхов, известных грекам еще со времен мифического похода аргонавтов за золотым руном. Миф об аргонавтах и золотом руне отразил сведения о золотоносности колхидских рек и способе промывания золота на бараньей шкуре. Кроме того, он свидетельствует о широком развитии меднорудного дела в древней Колхиде; так, в мифе упоминаются медный дворец царя Аэта в столице колхов Эе, тяжелое вооружение из меди и бронзы и пр.

Об обилии бронзы в обиходе колхидских племен говорят материалы из могильников западной Грузии, а также клады, состоящие из разнообразных бронзовых предметов, лома и, нередко, необработанных слитков (клады литейщиков); количество металла в некоторых из таких кладов достигает многих килограммов.

Большое распространение имела бронзовая посуда, заметно вытеснившая из обихода глиняную.

В настоящее время археологические материалы изучены настолько, что можно уже наметить границы расселения племенных групп Закавказья на рубеже II и I тысячелетий до н. э. Но пока еще трудно увязать намечаемые археологами племенные группы с современным этническим делением Закавказья. Бесспорно лишь то, что уже тогда в Закавказье и прилегающих частях Малой Азии обитали племена, принадлежащие к обеим основным языковым группам, известным здесь в более позднее время — иберийской группе, потомками которой в Закавказье явились грузинские племена, и индоевропейской группе, к которой принадлежали армянские племена — предки армянского народа. С некоторой долей вероятности с иберами можно связывать и племена центральной части Закавказья. К иберийской группе племен принадлежали и колхи.

Хозяйственная жизнь племен Закавказья на рубеже II и в начале I тысячелетия до н. э. стояла приблизительно на одинаковом уровне. Она развивалась в двух различных направлениях, отражая далеко зашедший процесс обособления скотоводческих и земледельческих племен.

В горных районах первое место в хозяйстве занимало скотоводство. В могилах находят остатки мясной пищи — кости крупного и мелкого рогатого скота. Иногда вместе с хозяином хоронили его верхового коня.

Развитие скотоводства шло по пути возникновения яйлажпого скотоводства, базировавшегося на высокогорных пастбищах. До начала I тысячелетия до н. э. высокогорные области Кавказа оставались менее заселенными, лишь время от времени привлекая людей своими рудными запасами, теперь же скотоводство уже не могло удовлетвориться скудными пастбищными ресурсами лесистых предгорий; основой скотоводческого хозяйства становится овцеводство, а пастбищной базой — луговые массивы альпийской, а затем и субальпийской зоны.

В области предгорий и по долинам рек преобладало земледельческое хозяйство. О роли земледелия в предгорных районах свидетельствует чрезвычайное обилие земледельческих орудий, находимых при исследовании остатков древних поселений. Это по преимуществу каменные зернотерки и серпы — бронзовые, похожие на современные, и архаические — деревянные или костяные с кремневыми и обсидиановыми вклады­шами. В одной из могил горной Армении умерший лежал на примитивной молотильной доске. Такие молотилки, состоящие из толстой широкой доски, со вставленными в нее острыми камнями, у некоторых народов Кавказа сохранились до XIX столетия. Из зерновых культур были известны пшеница и ячмень.

В мифе об аргонавтах упомянуто о металлическом плуге, которым Ясон вспахал Ареево поле. Возможно, что здесь отражен реальный факт наличия в Закавказье плужного земледелия.

К этой эпохе относятся первые попытки искусственного орошения полей. Ирригационная система, судя по сохранившимся руслам древних каналов в некоторых районах, например в верховьях Аракса, достигала значительного размера. На высотах устраивались водохранилища, откуда вода распределялась при помощи каналов. Ирригация служила также и целям скотоводства.

Общественная структура племен Закавказья в начале I тысячелетия до п. э. должна быть охарактеризована как последний этап первобытно­общинного строя.

Мы видим, что мужские могилы изобиловали оружием. Воина и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни. «Военно-демократический» строй племен Закавказья отразился в характере поселений, имевших вид крепостей.Такие «циклопические крепости» известны на территории Армении, в южной Грузии, Юго-Осетии и западном Азербайджане. Они построены на каменистых холмах, господствовавших над окружающей местностью. Стены их возводились из огромных грубо отесанных камней, достигающих иногда 1 м высоты. Это свидетельствует о громадном прогрессе в строительном искусстве, но вместе с тем и об увеличивающейся опасности и потребности в защите.

Вокруг крепостей располагались поселения, состоявшие из жилищ небольших размеров. Внутри крепости, на самой верхушке, воздвигалось обычно мощное укрепление—цитадель, принадлежавшая верховному военачальнику, или второстепенному вождю, власть которых усилилась в результате грабительских войн.

Под одним из курганов на юго-западном побережье озера Севан был открыт обширный склеп, сложенный из крупных неотесанных камней, сверху перекрытый тремя огромными каменными плитами. В склепе сохранилась деревянная колесная повозка, богато украшенная резьбой, на ней лежал мужской скелет, у пояса которого было два бронзовых кинжала, а у правой руки — большие бронзовые вилы. Вокруг арбы лежало 13 скелетов, повидимому рабов или военнопленных, убитых при погребении вождя. На повозке и вокруг нее стояло 18 глиняных сосудов разнообразных форм. Перед повозкой находились кости и черепа четырех быков, запряженных в ярмо, украшенное погремушкой в виде полой бронзовой фигурки козла, около ярма лицом к земле лежал скелет человека, вероятно погонщика, также убитого при погребении. У массивного колеса повозки, изготовленного из одного куска дерева, были найдены кости и череп кабана.

Подобные захоронения знати с убитыми рабами неоднократно встречались и в Азербайджане. По антропологическим признакам скелеты рабов иногда отличаются от главного умершего, очевидно рабы были захвачены в других районах.

Похороненные с такой пышностью вожди, несомненно, являлись теми самыми «царями» закавказских «стран», о которых упоминают в последующее время ассирийские и урартские клинописи.

Многочисленные изображения на бронзовых изделиях представляют значительный интерес для изучения религиозных представлений закавказских племен. Изображение разнообразных животных: оленей, туров, медведя, волка, лисицы, кабана и других, а также сцен охоты свидетельствуют о сохранении древних тотемических представлений. Особое же распространение имели изображения, связанные с космическими представлениями — культами солнца, неба, воды, соответствующими земледельческо-скотоводческому строю. Одновременно с этим встречались антропоморфные мужские божества — обожествленные патриархи-предки.

Несколько иную картину экономической и социальной жизни можно нарисовать на основании археологических материалов племен горного Кавказа и северного Предкавказья. Их культура заметно отличалась от закавказской, а в ряде районов отставала от нее.

В горной и предгорной полосах центральной части Северного Кавка за жили племена, оставившие памятники так называемой кобанской культуры (названной так по могильнику у аула Кобань в Северной Осетии), Для этой культуры характерны оригинальные бронзовые топоры, медная посуда и разнообразные украшения, во многом сходные с колхидскими. Погребения производились в каменных ящиках, в ямах, обложенных булыжником, или же в грунтовых могилах.

На умершего мужчину обычно надевали широкий пояс из листовой бронзы с такой же массивной пряжкой, украшенной гравированным орнаментом. На поясе подвешивались бронзовые кинжалы и один или два топорика, на ногах было надето по массивному браслету. Не менее богат был головной убор. Женский наряд, кроме бронзового пояса, браслетов на руках и ногах и головного убора, включал булавки для застегивания одежды, ожерелье из бронзовых, сердоликовых и других бус, подвески в виде голов животных.

Все эти изделия сделаны из первоклассной брозы с 8—12% олова; иногда встречаются и более сложные сплавы меди со свинцом, сурьмой, цинком или мышьяком. Некоторые предметы инкрустированы железом, которое, следовательно, было известно кобанским племенам, но являлось еще настолько редким и ценным материалом, что для крупных изделий не употреблялось.

Могильники представляют собой родовые кладбища. Хозяйственной основой племен кобанской культуры было скотоводство.

В Дагестане одновременно с кобанской существовала особая каякентско-хорочоевская культура, названная по могильникам, раскопанным у селений Каякент и Хорочой. Племена этой культуры были связаны с Закавказьем. Группировка могил здесь отражает еще целостную родовую организацию. Некоторые из мужских могил были обведены каменными кругами — кромлехами, к ним примыкали могилы женщин и детей. Умершему, положенному в скорченном положении или помещенному сидя, сопутствовал весьма скудный погребальный инвентарь. Из орудий изредка встречаются только остатки деревянных серпов с кремневыми лезвиями, а из оружия известны лишь наконечники стрелы и копья, уже металлические. В женских могилах встречаются своеобразные височные подвески, нередко очень большой величины, металлические накоспики с кистью, сердоликовые бусы и разнообразные подвески из сурьмы. Иногда в ногах умершего мужчины находят женские накосные украшения, указывающие па обычай положения женской косы в могилу мужа, сменяющий более ранний обычай убийства жены при смерти мужа.

В последнее время были обнаружены поселения этих племен, свидетельствующие о двух типах хозяйства: на побережье и в предгорьях Дагестана — земледельческие селища на небольших холмах, в горах—поселения скотоводческих племен, так как в них не встречено никаких признаков земледелия. Такое различие указывает на то, что и в этом месте процесс выделения пастушеских племен достиг своего завершения в начале I тысячелетия до н. э. Скотоводство и здесь развивалось как преимущественно яйлажное, что повлекло за собой более активное заселение высокогорных районов. Земледелие было, повидимому, мотыжным, с широким применением расчистки участков для посева с помощью огня.

Племена Северного Кавказа, судя по археологическим данным, в начале I тысячелетия до н. э. достигли лишь последних ступеней в развитии первобытно-общинного строя. В последующие столетия, когда племена южного Закавказья вступили в государственную жизнь, разница между южными и северными племенами, как мы увидим ниже, станет еще более глубокой.