Александр I поощрял самую разнузданную мистическую пропаганду. Ею руководил министр народного просвещения Голицын. Одним из рассадников мистики было основанное в 1812 г. реакционное Библейское общество, ставившее себе целью широкую пропаганду религиозных идей среди населения в противовес распространившемуся «вольнодумству» и рационалистическому влиянию. Та же задача была поставлена и европейской реакцией. Русское Библейское общество распространяло библию и насаждало суеверие и мистицизм. К 1824 г. общество имело уже десятки отделений и распространило около полумиллиона экземпляров книг «священного писания». Председателем общества был князь А. Голицын; в числе членов находились Магницкий, Рунич и многие другие мракобесы. Магницкий, который почти совсем не давал денег на покупку нужных для Казанского университета книг, выписал для него библий и евангелий на 10 тыс. руб. Каждого студента обязали приобрести «священное писание». Стали образовывать даже детские библейские общества, первое из которых учредили в Одессе.
Одной из особо отвратительных фигур реакции и мистического изуверства был архимандрит Фотий, монах, сначала преподававший «закон божий» во II кадетском корпусе, а позже ставший настоятелем новгородского Юрьевского монастыря.
Фотий приобрёл большое влияние на Александра I. Грубо невежественный истерик-изувер, он кликушествовал во дворце о близости революции и о недостаточности принимаемых против неё мер. Пушкин дал в своей эпиграмме меткую характеристику Фотия:
«Полуфанатик, полунлут,
Ему орудием духовным
Проклятье, меч и крест и кнут.
Пошли нам, Господи, греховным.
Поменьше пастырей таких,
Полублагих, полусвятых.»
Александра I, похоже, всю жизнь разрывали внутренние противоречия. Он пытался быть и справедливым законодателем-реформатором, и добрым царем, и военачальником. Итог: он остановился на роли консерватора. Отстраняясь намеренно сам от преследования инакомыслия, он позволил таким сомнительным личностям, как Фотий и министр Голицын, активно участвовать в политической жизни России.
Своему возвышению архимандрит обязан исключительно дочери графа Орлова-Чесменского, Анне. Автор не указывает на то, что Фотий практически открыто враждовал с Голициным, сумев убедить в инакомыслии последнего Александра I. На императора Фотий имел определенное влияние, вовлекая правителя России в иллюзорный тайный мир. Но до Распутина ему было конечно же далеко.