Наступлению в Белоруссии противник придавал первостепенное значение, поскольку направление через Минск и Смоленск открывало ему кратчайший путь на Москву Планировалось мощным ударом прорвать оборону советских войск у Бреста и Сувалок на флангах так называемого белостоцкого выступа и стремительно развивать наступление на столицу Белоруссии — Минск. В районе этого города предполагалось окружить и уничтожить основные силы Западного фронта, что открывало беспрепятственное движение на Смоленск и далее на Москву. Против войск Западного особого военного округа (с 22 июня Западный фронт) враг сосредоточил самую мошную свою группировку — группу армий «Центр» {командующий генерал-фельдмаршал Ф. Бок). Она насчитывала около 635 тысяч человек, 12,5 тысячи орудий и минометов, 810 танков, около 1,7 тысячи боевых самолетов. В первом эшелоне противник имел 28 дивизий, в том числе 4 танковые, что дало ему возможность создать средние оперативные плотности около 10 км на дивизию, а на направлениях главных ударов — 5—6 километров. Это позволило врагу нанести мощный первоначальный удар и достичь значительного превосходства над советскими войсками в первые дни войны.
Западный фронт, которым командовал генерал армии Д.Г. Павлов, насчитывал 671,2 тысячи человек, свыше 13 тысяч орудий и минометов, около 2,2 тысячи исправных танков, более 1,5 тысячи исправных боевых самолетов. В первом эшелоне находились 3-я (генерал-лейтенант В.И. Кузнецов), 10-я (генерал-майор К.Д. Голубев) и 4-я (генерал-майор А-А. Коробков) армии. На территории Белоруссии находились 11 пограничных отрядов Белорусского пограничного округа (генерал-лейтенант И.А. Богданов) и полк оперативных войск НКВД. В первом эшелоне армий прикрытия на удалении до 50 км от государственной границы располагалось 12 стрелковых и 1 кавалерийская дивизии, в резерве фронта (100—400 км от границы) — 12 стрелковых, 4 танковых и 2 моторизованные дивизии. Войска 1-го и 2-го эшелонов армий занимали пункты постоянной дислокации, лишь немногочисленные подразделения и части занимались строительством укреплений вблизи границы. Соединения фронта были укомплектованы не полностью, материальные средства находились на складах. Оперативные плотности на фронте армий прикрытия составляли 30—37 км на дивизию.
Наступление немецко-фашистских войск началось на рассвете 22 июня после мощной артиллерийской и авиационной подготовки, в ходе которого врагу удалось захватить мосты через р. Западный Буг. В результате воздушных ударов противника Западный фронт потерял на аэродромах 528 самолетов, а всего за первый день войны — 738 самолетов (около 40 % самолетного парка). Вторжение оказалось неожиданным для Красной армии. Отчасти это объясняется тем, что над командирами и командующими довлело указание центра — «не поддаваться ни на какие провокации». Бывший начальник штаба 4-и армии Л.М. Сандалов после войны писал: «…первые сообщения о боях на границе были восприняты в округе как вооруженная провокация со стороны немцев.
И лишь через 1.5 часа там убедились, что началась война». Только в шесть часов 4-я армия получила от военного совета Западного фронта задачу: «Поднять войска и действовать по-боевому».
Главный удар противник нанес силами 4-й армии и 2-й танковой группы по правому флангу советской 4-й армии, прорвал ее оборону и стал развивать наступление на Барановичи: другой удар — в стык Северо-Западного и Западного фронтов, который быт слабо прикрыт. Соединения немецких 9-й армии и 3-й танковой группы, не встретив организованного сопротивления, к 10 часам утра заняли город Липск и охватили правый фланг советской 3-й армии, правофланговые соединения которой во второй половине дня начали отходить на юго-восток. Разрозненные контратаки соединений фронта ошутимых результатов не дали. К исходу 22 июня ударные группировки врага продвинулись на 20—60 км и вышли в районы Гродно и Кобрина и создали угрозу глубокого охвата своими танковыми соединениями войск 10-й армии, находившихся в белостокском выступе.
В течение первого дня войны противник высадил в тылу фронта несколько воздушных десантов, которые нанесли большой урон тыловым службам, нарушили коммуникации. В результате внезапного удара врага многие стрелковые дивизии первого эшелона армий прикрытия были рассечены, некоторые оказались в окружении и без связи. Управление войсками фронта было нарушено, а с армиями первого эшелона — потеряно, В ночь на 23 июня командующий фронтом Д.Г. Павлов отдал приказ перейти к обороне.
В связи с отсутствием связи и каких-либо донесений из армий штаб Западного фронта, руководствуясь весьма отрывочными данными, сделал ошибочный вывод о том. что 4-я армия удерживает свои рубежи на границе. По сути, командование фронта не осознавало угрозы, нависшей над войсками на брестском направлении. Его больше беспокоило положение под Гродно, где к концу дня определился глубокий охват белостокского выступа с севера.
Прибывшая из Москвы на Западный фронт комиссия во главе с заместителями наркома обороны Б.М. Шапошниковым и Г.И. Куликом выявить действительное положение на фронте не смогла и недостоверной информацией ввела Генеральный штаб в заблуждение. В результате нарком обороны и начальник Генерального штаба сделали заключение, что в основном бои ведутся вблизи границы, а самые крупные группировки противника — это сувалковская и люблинская, именно от их действий и будет зависеть дальнейший ход сражений.
Мощную немецкую группировку, наносившую удар из района Бреста, советское Главное Командование из-за дезориентирующих докладов штаба Западного фронта явно недооценило. Полагая, что для ответного удара сил вполне достаточно, и руководствуясь довоенным планом на случай войны с Германией, нарком обороны в 21 час 15 минут подписал соответствующую директиву. Войскам Западного фронта приказывалось во взаимодействии с Северо-Западным фронтом, сдерживая противника на варшавском напраштении. мощными контруларами во фланг и тыл уничтожить его ударную группировку и к исходу 24 июня овладеть районом Сувалки. Эта директива не только не соответствовала истинной обстановке, но и помешала войскам Западного фронта создать прочную оборону.
Для предстояшего контрудара в направлении Гродно была создана конно-механизированная группа во главе с заместителем командующего войсками Западного фронта генерал-лейтенантом И.В. Болдиным. Bee состав вошли соединения, изрядно потрепанные в боях и разбросанные на широком участке фронта. Так, 6-й механизированный корпус находился от района контрудара на расстоянии 60—70 км, а 36-я кавалерийская дивизия — еще дальше. Отсутствие надежного прикрытия с воздуха привело к большим потерям в военной технике, много танков выходило из строя по техническим причинам. Сказалась слабая подготовка.
Кузнецов в.и. механиков-водителей и командиров, низкое обеспечение частей ремонтными средствами. 24 июня в районе Гродно развернулось ожесточенное сражение. Группа Болдина совместно с частью сил 3-й армии добилась некоторого успеха. Ей удалось потеснить 256-ю пехотную дивизию немцев. Против советских войск, наносивших контрудар, фельдмаршал Бок направил основные силы 2-го воздушного флота. Немецкие самолеты непрерывно висели над полем боя, лишая части 3-й армии и группы Боллина любого маневра. Тяжелые бои под Гродно продолжались и на следующий лень, но возможности советских танкистов быстро иссякли. Противник подтянул противотанковую и зенитную артиллерию, а также 129-ю пехотную дивизию. Тем не менее группе Болдина удалось в течение двух суток приковать к району Гродно значительные силы врага и нанести ему существенный урон.
Проведенный контрудар временно облегчил общее положение 3-й армии, но вырвать инициативу у противника так и не удалось. При этом катастрофически не хватало бронетехники. Участвовавшие в боях советские танковые дивизии понесли огромные потери. Так, к исходу 24 июня в 11-м механизированном корпусе осталось всего 50 боеготовых машин.
Между тем немецкая 3-я танковая группа генерала Г. Гота глубоко охватила 3-ю армию Кузнецова с севера, а соединения 9-й армии генерала А. Штрауса атаковали ее с фронта. Это вынудило советские войска, чтобы избежать окружения, отойти за р. Неман. В чрезвычайно трудных условиях оказалась и 4-я армия, которую 2-я танковая группа и основные силы 4-й армии вермахта, наступавшие от Бреста в северо-восточном направлении, рассекли на две неравные части. В этих условиях командарм Коробков, выполняя директиву фронта, начал готовить контрудар. Против полнокровных двух танковых и двух пехотных дивизий врага он сумел выставить лишь часть механизированного корпуса и остатки нескольких стрелковых соединений. В результате встречного сражения в районе Пружан наши войска были обескровлены и понесли большие потери.
К исходу 23 июня противник осуществил танковый прорыв на стыке Северо-Западного и Западного фронтов. Возникла реальная угроза глубокого охвата всей белостокской группировки с севера и юга. Положение войск Западного фронта стало критическим. Фельдмаршат Бок, используя никем не прикрытый разрыв в 130 км на северном крыле Западного фронта, предоставил Готу полную свободу действий. Последний направил один свой корпус на Вильнюс, а два других — на Минск и в обход города с севера для соединения со 2-й танковой группой. Главные силы немецкой 9-й армии были повернуты на юг, а 4-й — на север с целью рассечения окружаемой группировки. Над войсками Западного фронта нависла угроза полной катастрофы.
Командующий фронтом принят решение задержать наступление Гота соединениями резерва (13-я армия генерал-лейтенанта П.М. Филатова). Оборона Минского укрепленного района была поручена 44-му стрелковому корпусу (комдив В.А. Юшкевич). Продвижение немецких танковых колонн на Вильнюс задержали части 21-го стрелкового корпуса (командир генерал В.Б. Борисов). Севернее г. Лида танки Гота также наткнулись на ожесточенное сопротивление. Здесь артиллеристы 8-й противотанковой бригады уничтожили около 60 боевых машин противника. За умелое руководство боем ее командир полковник И.С. Стрельбицкий одним из первых в годы Великой Отечественной войны был награжден орденом Красного Знамени.
Только подтянув тяжелую артиллерию и используя бомбардировочную авиацию, враг смог продолжить наступление. Под удар попало управление 13-й армии, находившееся на стадии формирования. Танки противника практически смели расположение штаба армии. В результате около 50 офицеров управления пропали без вести, а штаб лишился почти всех средств связи.
Между тем положение войск Западного фронта продолжало ухудшаться. Захваченная у противника 25 июня карта с расположением его войск свидетельствовала о намерении германского командования окружить войска фронта выходом к Минску с севера и юго-запада. В этот же день с разрешения Ставки советские войска начали отходить в направлении Минского и Слуцкого укрепрайонов и к Бобруйску, однако закрепиться там не смогли. Слабо организованная разведка не обеспечила командование Западного фронта данными, не позволявшими оперативно отслеживать все передвижения врага.
Тем временем передовые части танковых групп Гота (на северном крыле) и Гуде-риана (на юге) преодолели намеченный ранее рубеж отхода советских войск. В сложившейся обстановке оборона приобретала очаговый характер. Так, в районе Барановичей части 17-го механизированного корпуса (командир генерал М.П. Петров) сумели задержать противника на три дня. В результате была сорвана попытка отрыва танковых соединений генерала Гудериана от основных сил 4-й армии фельдмаршала X. Клюге. Германское командование приняло решение ускорить продвижение 2-й танковой группы на соединение с группой генерала Гота в районе Минска. Одновременно 24-й моторизованный корпус вермахта получил задачу захватить переправы на Березине у Бобруйска.
26 июня танковые дивизии Гота подошли к Минскому укрепленному району. На следующий день на подступы к столице Белоруссии вышли передовые части Гудериана. Используя многократное численное превосходство, противник в середине дня 28 июня сумел прорваться в город. К вечеру немецкие дивизии соединились и замкнули кольцо окружения. Только основные силы 13-й армии, оборонявшей Минск, успели отойти на восток. Днем ранее пехотные дивизии 9-й и 4-й немецких армий соединились восточнее г. Белосток, отрезав пути отхода 3-й и 10-й советских армий. Окруженная группировка войск Западного фронта оказалась рассеченной на несколько частей. В «котел» попало почти одиннадцать дивизий. Несмотря на яростные атаки противника, они продолжали упорно сопротивляться и не складывали оружия, часть из них вырвалась из окружения. Лишенные централизованного управления и снабжения, они тем не менее бились до 8 июля. Это вынудило фельдмаршала Бока держать на внутреннем фронте окружения 25 дивизий, что составляло почти половину всех войск группы армий «Центр». Между тем на внешнем фронте германские войска силами восьми дивизий продолжали наступление к р. Березина.
К концу июня 1941 года противник смог продвинуться на глубину до 400 км, захватив города Гродно, Белосток, Лида, Барановичи и Минск. Войска Западного фронта понесли тяжелые потери в людях, технике и оружии. Остававшиеся вне окружения соединения вели бои в полосе шириной свыше 400 км.
Командование фронта реально осознавало создавшееся положение, возможность подвижных соединений врага форсировать р. Днепр и осуществить прорыв к Смоленску. В связи с отсутствием резервов командующий Западным фронтом Д.Г. Павлов отдал приказ организовать оборону по р. Березина силами местных гарнизонов и не закончившего формирование 4-го воздушно-десантного корпуса (генерал А.С. Жадов). К сожалению, численный состав большинства соединений, измотанных в непрерывных боях, едва достигал тысячи человек. Невосполнимые потери в вооружении и военной технике лишь дополняли создавшуюся ситуацию. Из состава 4-й армии был создан специальный отряд (генерал С.И. Поветкин), усиленный курсантами Бобруйского автотранспортного училища. Имея приказ: «ни под каким видом не отходить с этого рубежа», генерал Поветкин не только удержал занятые позиции, но и отбросил противника на запад к Бобруйску Тем не менее сдержать все нарастающий натиск врага было уже невозможно. Танки Гудериана стремительно двигались на Могилев.
В этой обстановке генерал армии Д.Г. Павлов быт отозван в Москву, отстранен от командования фронтом, и по приговору военного трибунала расстрелян. Аналогичная участь постигла начальника штаба фронта В.Е. Климовских и других генералов штаба фронта. 2 июля 1941 года новым командующим Западным фронтом стал Маршал Советского Союза С.К. Тимошенко.
Тем временем Ставка продолжала принимать чрезвычайные меры по восстановлению стратегического фронта в Белоруссии. Еще 25 июня ее решением была образована группа армий резерва Главного Командования (Маршал Советского Союза СМ. Буденный) в количестве четырех общевойсковых армий. Первоначально предполагалось использовать ее для обороны рубежа по линии Невель, Могилев и далее по рекам Десна и Днепр до Кременчуга, и одновременно ставилась задача «быть готовым по особому указанию Главного Командования к переходу в контрнаступление». Однако стремительное продвижение противника в корне изменило намеченные планы. 27 июня Ставка поставила перед Буденным новую задачу — все внимание обратить на оборону рубежа по рекам Западная Двина и Днепр, от Краславы до Лоева. Именно здесь немецко-фашистские войска могли развернуть наступление на Москву. Но на пути стоял еще Смоленск. Ускоренными темпами началось строительство в его районе укреплений и концентрация свежих войск. К 1 июля, по существу, образовался новый фронт обороны, состоящий из 19, 20, 21-й и 22-й армий (группа армий резерва Главного Командования, Маршал Советского Союза СМ. Буденный). Непосредственно Смоленск прикрывала 16-я армия (генерал-лейтенант М.Ф. Лукин), части которой до начала войны были расквартированы на Украине.
Между тем, в связи с активным сопротивлением советских войск, окруженных под Минском, противник был вынужден рассредоточить соединения на глубину 400 км, причем полевые армии сильно отстали от танковых групп. Это вынудило фельдмаршала Ф. Бока провести некоторую реорганизацию войск. Так, для овладения районом Смоленска и дальнейшего наступления на Москву 3 июля была создана 4-я танковая армия (объединенные 2-я и 3-я танковые группы) во главе с управлением 4-й полевой армии Клюге. Пехотные же соединения бывшей 4-й армии объединялись с управлением 2-й армии, находившейся ранее в резерве главного командования вермахта (генерал-полковник М. Вейхс), для ликвидации окруженной минской группировки.
Попытки наступающих немецко-фашистских войск с ходу прорвать советскую оборону в междуречье Березины, Западной Двины и Днепра наткнулись на ожесточенное сопротивление. В районе г. Борисов 1-я Московская стрелковая дивизия (полковник Я.Г. Крейзер) вместе с частями местной обороны сумела остановить танки Гудериана. Полковнику Крейзеру за эти бои одному из первых на Западном фронте было присвоено звание Героя Советского Союза.
Чтобы задержать продвижение немецких войск и выиграть время для организации обороны, командующий фронтом С.К. Тимошенко принял решение силами 20-й армии нанести контрудар. Утром 6 июля 5-й и 7-й механизированные корпуса нанесли противнику встречный удар между Витебском и Оршей в районе г. Сенно. По количеству бронетехники (1,3 тыс. танков) наши войска значительно превосходили врага, но тот безраздельно господствовал в воздухе, поскольку у Западного фронта в наличии осталось лишь 253 самолета. Несмотря на эти обстоятельства, советские войска, продвинувшись в западном направлении на 30—40 км, нанесли противнику большие потери и заставили перейти его на этом направлении к обороне. Ожесточенные бои продолжались здесь четверо суток.
Контрудар под Сенно в сочетании с контрударами советских войск на других участках позволил задержать наступление врага и создать к исходу 9 июля фронт обороны на линии Западной Двины и Днепра. К вечеру 9 июля соединения немецкой 4-й танковой армии подошли к этому рубежу, но их попытки с ходу захватить плацдармы на восточном берегу Днепра успеха не имели. Наступление врага было приостановлено.
Оборонительная операция в Белоруссии закончилась отходом войск Западного фронта на глубину 450—600 км. В результате враг захватил почти всю Белоруссию.
За 18 дней войска Западного фронта потерпели тяжелое поражение. Из 44 дивизий, первоначально входивших в состав фронта, 24 погибли полностью, остальные 20 потеряли от 30 % до 90 % личного состава. Потери советских войск составили: безвозвратные — свыше 341 тысячи человек, санитарные — около 77 тысяч человек.
Фронт лишился 4,8 тысячи танков, около 9,5 тысячи орудий и минометов, около 1,8 тысячи боевых самолетов. Но и для врага первые же дни войны обернулись такими потерями, которых он не знал ни в одной другой кампании.
С первых минут войны германскому военномукомандованию пришлось вносить существенные коррективы в свои планы. Расчет на получасовой захват пограничных застав лишь штурмовыми группами полностью провалился. Не нашлось ни одного советского погранотряда, который не оказал бы противнику упорного сопротивления. Вооруженные только винтовками и пулеметами, пограничники стояли на смерть. Немцам пришлось вводить в бой главные силы дивизий. Так, заставу 9-го Брестского пограничного отряда (командир лейтенант А.М. Кижеватов) атаковала ударная группа 45-й пехотной дивизии, которая намеревалась с ходу захватить Брестскую крепость. Однако засевшие в развалинах казармы пограничники заставили атакующих немцев с большими потерями отступить. Подошедшие стрелковые подразделения Красной армии совместно оставшимися пограничниками не позволили врагу занять крепость, создав почти на месяц (22 июня — 20-е числа июля) в ней прочную оборону (командование — капитан И.Н. Зубачев, полковой комиссар Е.М. Фомин). Защита Брестской крепости стала символом мужества и стойкости советских воинов, сумевших в полном окружении вести длительную ожесточенную борьбу с противником, имевшего многократный численный перевес. Недовольный непредвиденной задержкой, начальник германского генерального штаба генерал-полковник Ф. Гальдер приказал провести расследование. Оно подтвердило большие потери немецких войск: 45-я дивизия вермахта за время штурма крепости лишилась 1137 человек, в том числе — 61 офицера.
Ожесточенное сопротивление войск Красной армии на промежуточных рубежах, контрудары механизированных корпусов и общевойсковых соединений нанесли значительный урон группе армий «Центр» и замедлили темпы ее наступления. Это дало возможность советскому командованию развернуть войска второго стратегического эшелона, которые задержали затем на два месяца продвижение немецко-фашистских войск в Смоленском сражении 1941 года.
Какая литература, каких авторов была использована?
Огромное число номеров соединений Красной армии не должно сбивать с толку. Значительная часть дивизий и корпусов были кадрированными и должны были укомплектоваться личным составом после мобилизации, а ее, как известно не было. Числом РККА превосходила противника, но боеспособных войск было мало.
В Беларуси по последним данным погиб не каждый четвертый, а практически каждый второй. Сколько народу легло в первые недели после нападения фашистов — представить сложно. Эта республика как могла сдерживала врага, давала возможность остальным силам советских войск мобилизоваться.
Елена, откуда у Вас такие сведения? Не могли бы поделиться ссылкой на источник? Да, Беларусь потеряла огромную часть своего населения, но чтоб половину! Впервые об этом слышу.
Непонятна роль генералитета Запфронта. Некоторые историки высказывают мнение, что Павлова расстреляли за сговор с немцами.
Согласен. Прибалтийский ВО (потом — Северо Западный фронт) кряхтел, но оборонялся; отступал но в котлы не попадал. ОдВО (Юго Западный фронт) тоже прилично воевал, проведя несколько успешных наступательных операций. А Западный Особый, во главе с Павловым… многие публикуемые материалы говорят о том, что руководство, получило все необходимые указания. Да, времени на выполнение было чуть, но никто ничего не сделал.
По-моему, эта одна из самых плохо организованных операций за годы ВОВ. Солдаты не знали куда идти, что оборонять, в какой полк войти, просто бродили по лесам и болотам, натыкаясь, если повезет, на группу советских солдат, а если нет — на фашистов. Наверное, действительно советские войска не были готовы к нападению.
PS: пишу это, прочитав книгу К.Симонова «Живые и мертвые»)
По-моему, эта одна из самых плохо организованных операций за годы ВОВ. Солдаты не знали куда идти, что оборонять, в какой полк войти, просто бродили по лесам и болотам, натыкаясь, если повезет, на группу советских солдат, а если нет — на фашистов. Наверное, действительно советские войска не были готовы к нападению. PS: пишу это, прочитав книгу К.Симонова «Живые и мертвые»)