Внутреннее и внешнеполитическое положение Германии в середине 1944 г.

В первой половине 1944 г. немецкая промышленность продолжала наращивать выпуск продукции, достигнув в июле высшей точки развития за все годы войны. Значительно выросло собственно военное производство. За январь — июнь было произведено свыше 8,6 тыс. средних и тяжелых танков, 17,2 тыс. самолетов, 20,5 тыс. орудий калибра 75 мм и выше, 15,5 тыс. минометов, 393 тыс. пулеметов и автоматов, около 1 675 тыс. тонн боеприпасов 1. В июне было выпущено танков в 5,1 раза, самолетов в 2,6 раза, артиллерийско-стрелкового вооружения в 3,2 раза и боеприпасов в 3 раза больше, чем в январе — феврале 1942 г.

Несмотря на такой рост, военное производство Германии находилось на более низком уровне, чем военное производство Советского Союза. В фашистском рейхе понимали необходимость резкого повышения выпуска военной продукции. Страна располагала такими производственными мощностями в металлургической, топливной, электро­энергетической и машиностроительной промышленности, которые позволяли по крайней мере удвоить выпуск вооружения и боевой техники. Но этому препятствовала капиталистическая природа германского военного хозяйства.

Нацистское руководство в первой половине 1944 г. развило бурную деятельность, чтобы поднять уровень военного производства. В промышленности еще с весны 1942 г. установилась система так называемой «личной ответственности предпринимателей», или «самоуправления промышленности». Суть ее, по словам имперского министра вооружения и военной промышленности Шпеера, заключалась в том, что планирование военного производства и руководство им осуществлялись группой самих предпринимателей . С этой целью были созданы главные комитеты, объединения, специальные комиссии Вегной и летом 1944 г. фашистское правительство приняло меры, направленные на дальнейшее увеличение выпуска военной продукции. В марте была составлена так называемая «Программа победы», намечавшая рост производства вооружения и боевой техники к концу года на 58 процентов. 22 апреля и 19 июня Гитлер подписал новые указы о концентрации производства вооружений и военной промышленности. 20 апреля Шпеер издал циркуляр «О перестройке работы предприятий» . 20 июня Геринг распорядился о передаче всех дел по вооружению военно-воздушных сил в ведомство Шпеера . Это способствовало дальнейшей концентрации военной экономики под контролем министерства вооружения и военного производства, которое превратилось в высший орган по руководству экономикой Германии. Процесс концентрации военного производства означал еще большее усиление роли монополий в нацистском государстве.

«Система личной ответственности предпринимателей» в промышленности, давшая определенные результаты, таила в себе глубокие противоречия. «Люди промышленности», «частного предпринимательства», заполнившие министерство вооружений и военной промышленности, его комитеты и комиссии, в своем большинстве являлись предпринимателями или высокопоставленными служащими монополий. Укрепившись в аппарате управления промышленностью, они использовали его прежде всего для повышения прибыли своих предприятий путем усиления эксплуатации немецких и иностранных рабочих, а также военнопленных, для поглощения монополиями средних и мелких предприятий. Естественно, что конкуренция между монополиями стала еще более острой.

На практике «планирование», «концентрация промышленности», «перестройка предприятий» содействовали развитию военного производства лишь в той степени, в какой они удовлетворяли интересы монополистов. В речи 9 июня перед представителями рейнско-вестфальской промышленности Шпеер, всячески восхвалявший систему «самоуправления промышленности», все-таки вольно или невольно вскрыл се пороки. Имперский министр говорил, что его уполномоченных обвиняют в том, что «при распределении сырья или рабочей силы они оказывают льготы своим предприятиям», сделал упреки в адрес предпринимателей. «В то время,— сказал он,— как мы заинтересованы в том, чтобы каждое предприятие выпускало по возможности только один вид продукции, снова и снова находятся руководители предприятий, изготовляющие самые разнообразные изделия» Шпеер вынужден был признать, что если бы ему дали 10 лет на перестройку промышленности, то он, возможно, нашел бы другие пути ее осуществления. Таким образом, перестройка промышленности применительно к задачам войны не привела к полному использованию тех огромных производственных возможностей, которые были заложены в тяжелой индустрии.

Неблагоприятно отразились на немецкой военной экономике поражения фашистской армии зимой и весной 1944 г. Восточный фронт, как гигантская мясорубка, перемалывал гитлеровские дивизии. Дороги отступления немцев на запад были отмечены бесчисленными крестами на могилах солдат и офицеров, брошенными танками, орудиями, автомашинами. Отступавшая армия требовала новых и новых пополнений живой силой, вооружением, боеприпасами.

Потери в людях, понесенные фашистскими войсками, заставили командующего армией запаса вермахта поставить вопрос об увеличении пополнений для фронта. «Если при старой цифре месячная норма (пополнения. — Ред.) составляла 200 тыс. человек,— докладывал командующий,— то теперь она должна быть увеличена примерно на 70 тыс. Следовательно, в месяц требуется 270 тыс., а на летний период — 1,62 млн. человек… Для обеспечения 1,6-миллионной цифры имеется в наличии согласно плану… примерно 400 тыс. человек, если не меньше. Остальные 1,2 миллиона человек могут быть набраны только из числа забронированных» .

Катастрофически возросли также потери вооружения и боевой техники. Трофейная служба Красной Армии в первой половине 1944 г. подобрала на полях сражений огромное количество вооружения, боеприпасов и боевой техники немецко-фашистских войск. Об этом красноречиво говорят следующие данные. Было собрано 8,1 тыс. орудий, 3,5 тыс. минометов, 23,5 тыс. пулеметов, 184 тыс. винтовок, 3 тыс. танков и штурмовых орудий, 3,3 тыс. тракторов и тягачей, 61,3 тыс. автомашин, 11,7 млн. снарядов, 2,3 млн. мин. В некоторых случаях противник успевал подобрать свою разбитую технику и отправить в Германию. Часть вооружения и техники немцев в качестве трофеев попала в руки партизан. По утверждению экономистов Западной Германии, потери «сокращали наличие вооружения в таких размерах, которые превышали производственную мощность промышленности». Особенно ощущался недостаток в самолетах. Несмотря на рост производства самолетов, количество их во фронтовой авиации не только не увеличивалось, но даже уменьшалось .

Выполнение «Программы победы», помимо трудностей, связанных с системой «самоуправления промышленности», натолкнулось на недостаток людских резервов. Составленный в мае 1944 г. баланс показал, что число занятых рабочих и служащих с мая 1943 г. сократилось на 700 тыс. человек. Между тем предстояло высвободить еще 1 200 тыс. человек для отправки на фронт. Из 23 млн. немецких рабочих и служащих 11 млн. составляли женщины. В стране применялся труд 7 500 тыс. военно­пленных и насильственно угнанных иностранцев .

В первой половине 1944 г. гитлеровцы пытались найти выход из создавшегося положения путем перемещения людей с закрываемых невоенных предприятий, использования кустарного производства, привлечения новых контингентов немецких женщин и иностранцев. Фашистские руководители делали все, чтобы поднять производительность труда. Предприниматели, еще не завершившие перевод заводов и шахт на двухсменную работу с 10—12-часовым рабочим днем, должны были немедленно это сделать. В отношении «нарушителей трудовой дисциплины», объявленных «злоумышленниками», рекомендовалось применять строгие меры , пассивное сопротивление военнопленных подавлять вооруженной силой. Но эта «битва за рабочие руки», по свидетельству буржуазных западногерманских экономистов, принесла «разочаровывающие» результаты.

Несмотря на трудности, фронт все же получал огромное количество вооружения и боевой техники. В течение 1944 г. немецко-фашистская армия была вооружена до зубов.

Поражения гитлеровских войск под Ленинградом, на Правобережной Украине и в Крыму еще более обострили внутриполитическое положение Германии. Немецкий народ стал понимать, что пора побед ушла в прошлое и настало время тяжелых испытаний. В массах трудящихся накапливалось недовольство, росли антивоенные и антифашистские настроения.

В этих условиях Коммунистическая партия Германии (КПГ), понесшая огромные потери, настойчиво продолжала свою героическую борьбу за прекращение войны и создание новой, демократической Германии. Коммунистам удалось добиться некоторых успехов в объединении всех противников фашизма. В невероятно трудных условиях подполья коммунистическая партия знакомила трудящихся с манифестом Национального комитета «Свободная Германия» . Коммунистические организации Берлина, Тюрингии и Саксонии выработали платформу «Мы, коммунисты, и Нацио­нальный комитет «Свободная Германия».

В платформе выдвигались лозунги: «Долой Гитлера!», «Долой войну!», «За свободную, независимую и демократическую Германию!». Коммунисты призывали немецкий народ создать единый фронт всех противников Гитлера, фашизма и империалистической войны, саботировать любую работу, связанную с войной, организовать вооруженную борьбу против правительства Гитлера и т. д. В документе формулировались требования германского народа к будущему свободному и независимому правительству. Платформа имела важное теоретическое и практическое значение. Она была призвана объединить подпольное коммунистическое движение и направить его на решение тех задач, которые поставил ЦК КПГ в связи с созданием Национального комитета «Свободная Германия». Она придавала деятельности всех антифашистских групп единое направление.

На основе платформы «Мы, коммунисты, и Национальный комитет «Свободная Германия» стал складываться боевой антифашистский фронт коммунистов, социал-демократов, беспартийных рабочих, крестьян, интеллигентов, военнослужащих.

В Берлине была установлена связь между руководящими коммунистами и социал-демократами доктором Лебером и профессором Рейхвейном. Коммунисты разработали программу по аграрному вопросу, призывавшую крестьян к активной борьбе против фашизма и войны. Группы подпольщиков вступили в тесный контакт с прогрессивными кругами интеллигенции — врачами, профессорами, работниками искусства, инженерами, техниками. Антифашисты вели самоотверженную работу среди солдат и офицеров вермахта.

Деятельность антифашистских групп в Германии направляло ядро центрального оперативного руководства КПГ, сложившееся в результате усиления сотрудничества наиболее крупных подпольных партийных групп. Радиопередачи, проводившиеся ЦК КПГ, Национальным комитетом «Свободная Германия», а также передачи московского радио являлись «важнейшим источником регулярного и быстрого приема всех указаний и директив, исходивших от ЦК КПГ».

Многие подпольные группы имели непосредственные связи с антифашистскими организациями иностранных рабочих и военнопленных. Немецкие антифашисты видели в них своих надежных союзников. В одном из документов государственной прокуратуры Германии от 18 июля 1944 г. говорится о раскрытии крупной организации в Лейпциге, насчитывавшей приблизительно 8 тыс. так называемых «восточных» рабочих. В другом документе, составленном 29 августа главным управлением государственной безопасности СС, называются 18 городов, в том числе Берлин, Гамбург, Лейпциг, Мюнхен, Дортмунд, в которых за нелегальную работу было произведено 1660 арестов советских граждан, насильственно угнанных в Германию. В том же Документе указывается, что в Брауншвейге, Хемнице, Карловых Варах раскрыты Связи немецких коммунистов с «восточными» рабочими и военнопленными . Сотрудничество немецких и иностранных антифашистов явилось одним из факторов, подрывавших устои гитлеровского режима.

В стране усилилась антифашистская агитация и пропаганда, стало издаваться много нелегальных газет. В Лейпциге с апреля начала выходить газета «Видер-штанд», в Руре выпускался боевой листок рабочего класса «Унзер кампф». Как явствует из сообщения, помещенного в июньском номере этого листка, в Бадене распространялась газета «Ди вархейт», в Штутгарте — «Арбейтерцейтунг» . Газеты издавались и в других городах. В Кёльне антифашисты, возглавляемые коммунистами, умело организовали радиопередачи. Антифашистские группы выпускали бро­шюры и листовки, писали антигитлеровские лозунги на стенах домов и окнах магазинов.

Несмотря на жестокий террор, в Германии в первой половине 1944 г. произошли забастовки, в которых, как писал в нацистском журнале «Ди лаге» министр юстиции, приняло участие около 13 тыс. немецких и 200 тыс. иностранных рабочих. Сотни тысяч немцев, по признанию западногерманских экономистов, саботировали работу на военных предприятиях, так как «в народе, особенно среди женщин, быстро нарастало психологическое сопротивление против работы в военной промышленности» . Только в течение января — марта 1944 г. фашисты арестовали и подвергли различным репрессиям свыше 130 тыс. немецких и иностранных граждан за борьбу против гитлеровского режима .

Антифашистское движение в Германии в середине 1944 г. не получило такого размаха, чтобы решительно повлиять на внутриполитическое положение страны.

И все же немецкую монополистическую буржуазию, являвшуюся подлинным хозяином в фашистском рейхе, тревожил рост антивоенных и антифашистских настроений в народе. Буржуазия смертельно боялась, что надвигавшееся поражение Германии вызовет революционные выступления. Некоронованные короли капитала после поражений 1942 —1943 гг. на советско-германском фронте отложили на будущее свои мечты о мировом господстве, их думы и заботы сосредоточились на том, как сохранить в стране капиталистические порядки.

В этих условиях Гитлер, верой и правдой служивший монополистическому капиталу более десяти лет, оказался лишним, превратился в помеху. В 1933 г. германская буржуазия поставила Гитлера у власти, а в 1943 г. определенные ее круги создали заговорщическую организацию против него. Свержение Гитлера стало необходимым потому, что оно, по мнению части руководящих кругов немецкой монополистической буржуазии и реакционной военщины, позволило бы им начать сепаратные переговоры с правительствами США и Англии, надеть на себя маску освободителей народов от фашизма и свалить на фюрера всю ответственность за войну, за поражение Германии.

Участники заговора ставили своей пелью убрать Гитлера раньше, чем на тер­риторию Германии вступит Красная Армия. Они рассчитывали создать из менее скомпрометированных гитлеровским фашизмом представителей капиталистических монополий и германского генералитета Такое правительство, которое предупредит возможное революционное выступление народных масс. В случае успеха покушения новое правительство должно было открыть Западный фронт американо-английским войскам и перебросить немецкие дивизии на Восток, против Советского Союза, задержать наступление Красной Армии и предотвратить этим полное уничтожение фашизма в Германии.

Так как судьбы империалистической Германии, над которой нависла угроза полного поражения, волновали не только ее хозяев, но и американо-английских империалистов, заговорщики нашли у последних сочувствие и поддержку. Правящие круги США были связаны с «верхушечной оппозицией» через шефа американской разведки в Евроне А. Даллеса. Как свидетельствуют западные буржуазные историки, не остались в стороне и англичане. У. Черчилль выразил готовность при посредничестве шведского банкира Я. Валленберга начать переговоры с новым германским правительством.

Участниками заговора являлись реакционеры вроде обиженных Гитлером генералов Л. Бека и Э. Вицлсбена, нацистского чиновника К. Горделера, генерального директора крупповских заводов К. Лёзера, представителей известных юнкерских семей X. Мольтке и Ф. Шуленбурга. Но среди заговорщиков были также немецкие патриоты из офицерских кругов и из рядов буржуазии, которые отвергали антинациональный, антинародный характер односторонней ориентировки на американо-английские правящие круги . В эту группу входили полковник К. Штауффенберг, старший лейтенант В. Гефтен, полковник А. Квирингейм, социал-демократы Ю. Лебер и А. Рейх-вейн. Штауффенберг, считавший, что будущей формой государственного устройства должна быть демократическая республика, выступал против конституционного плана Герделера . Штауффенберг и его сторонники признавали необходимым сотрудничество с коммунистами и иностранными рабочими, находившимися в Германии. Его группа высказывалась за установление контактов с Национальным комитетом «Свободная Германия» и за переговоры с Советским Союзом . Рейхвейн «видел в России великую и мощную страну будущего, без которой и против которой невозможна была бы больше никакая европейская политика…» . Воззрения Штауффенберга и его сторонников не были свободны от ошибок и путаницы, тем не менее в сравнении с программой большинства заговорщиков они включали немало прогрессивного.

Под воздействием внешних и внутренних событий верхушечная оппозиция усилила свою деятельность. В частности, было составлено воззвание к немецкому народу. Опубликовать его предполагалось после убийства Гитлера. Воззвание достаточно полно раскрывало реакционную сущность новой власти, которую намечалось установить после свержения Гитлера, отражало страх буржуазии перед народной революцией. «Наступил момент,— говорилось в нем,— претворить этот замысел в жизнь, так как истекают последние мгновения. Иначе нам придется второй раз пережить ноябрьскую революцию 1918 года» . В документе декларировались основы государственного порядка. Опорой власти объявлялся вермахт и фашистская полиция. Концлагеря сохранялись в первоначальном виде, давалось лишь неопределенное обещание пересмотреть дела заключенных. Высказывания о войне носили туманный характер, хотя из них нетрудно было сделать вывод, что боевые действия на Западе фашистская армия прекратит, на Востоке же будет «защищать отечество». Из оккупированных стран выводить немецкие войска не предполагалось. Таким образом, намечавшийся приход к власти нового правительства не предвещал серьезных изменений режима, существовавшего при Гитлере.

Заговорщики медлили с осуществлением своих планов, действовали нерешительно. Но когда в Белоруссии и западных областях Украины в июле 1944 г. германская армия в результате ударов советских войск оказалась в критическом положении, они отважились выступить. Покушение было совершено в ставке Гитлера «Вольф-шанце», близ Растенбурга (Восточная Пруссия). 20 июля полковнику Штауффенбергу удалось незаметно подложить бомбу замедленного действия в зале, где происходило оперативное совещание. Взрыв бомбы не достиг цели. Гитлер отделался испугом. Участники заговора не воспользовались удобным моментом для свержения Гитлера и захвата власти. Вместо того чтобы решительно действовать, они собрались в одном из кабинетов главного штаба вооруженных сил в Берлине и затеяли долгие споры. Приближенные же Гитлера, оправившись от неожиданности, беспощадно подавили путч. Мятеж 20 июля провалился прежде всего потому, что его организаторы, боясь народных масс, стремились совершить только дворцовый переворот. Участники заговора не хотели опереться на рабочих и на солдат.

Нацисты начали массовые аресты и расстрелы. При этом пострадали не только заговорщики и их сторонники, но и многие участники антифашистского движения. В ходе лишь одной «особой операции» было арестовано 7 тыс. человек, главным образом активистов коммунистической и социал-демократической партий Германии. Гестапо нанесло удар ядру антифашистского движения «Свободная Германия», подпольным группам в Тюрингии и Саксонии, в Берлине, Гамбурге, Кёльне и других городах. Были казнены многие коммунисты, в том числе Антон Зефков, Бернгард Бестлейн, Франц Якоб, Теодор Нейбауэр, Георг Шуман, а также видные деятели социал-демократической партии Вильгельм Лсйшнер, Юлиус Лебер и Адольф Рейхвенй .

18 августа в концлагере Бухснвальд был убит вождь германского рабочего класса председатель ЦК КПГ Эрнст Тельман. Несгибаемый борец против фашизма, он и в тюрьме был страшен нацистам. В своем последнем письме на волю Эрнст Тельман предвидел, что в связи с поражениями на советско-германском фронте «гитлеровский режим не отступит ни перед чем, чтобы заблаговременно устранить Тельмана, то есть удалить его или прикончить его раз и навсегда». Тельман звал к неустанной борьбе за дело коммунизма. «Пламя, которое озаряет наши сердца и наполняет наш дух,— писал он, — как яркий светоч, ведет нас по полям битвы нашей жизни. Твердые и верные характером, уверенные в победе, только такими мы сможем повернуть нашу судьбу и выполнить наш революционный долг в той великой исторической миссии, которая на нас возложена, и добиться окончательной победы подлинного социализма» г. Заканчивалось письмо прекрасными строками из «Фауста» Гёте:

Я предан этой мысли! Жизни годы Прошли недаром, ясен предо мной Конечный вывод мудрости земной: Лишь тот достоин жизни и свободы, Кто каждый день за них идет на бой!

Перед лицом смерти Тельман оставался таким же непреклонным, каким он был все 11 лет, проведенные в фашистских застенках, каким он был всю свою замечательную жизнь.

Свирепый террор, еще более усилившийся после событий 20 июля, ослабил анти­фашистское движение. Верхушечная оппозиция была разгромлена. Однако в 1944 г. гитлеровское правительство удерживало народ в своих руках не только кровавыми расправами. Значительное воздействие на население, особенно на его мелкобуржуазные слои, продолжала оказывать оголтелая шовинистическая демагогия. Большинство немецкого народа еще покорно работало на нужды армии.

Далеко не блестяще обстояли дела фашистской Германии на международной арене. Обострилась внутриполитическая обстановка в странах-сателлитах, усилилось движение Сопротивления в оккупированных государствах. Ухудшились отношения с Турцией и Швецией. Германии угрожала полная внешнеполитическая изоляция.

Гитлеровское правительство, используя все средства, вплоть до применения вооруженных сил, стремилось удержать в узде вассальные государства. В июне оно направило для переговоров в Финляндию Риббентропа, а вслед за ним Ксйтеля. В результате Финляндия заявила о своем решении продолжать войну. В Болгарии фашисты оказали сильное давление на царскую клику и прогермански настроенную буржуазию. По их указке правительство Багрянова произвело массовые аресты. 19 марта немецкие войска оккупировали Венгрию. Премьер венгерского правительства Каллаи был смещен. 24 марта немцы начали оккупацию Румынии. Таким путем Гитлеру удалось на короткий срок задержать распад блока фашистских государств.

Чем сложнее становилось международное положение Германии, тем упорнее цеплялись ее правители за мысль о возможности раскола антифашистской коалиции. Несмотря на открытие второго фронта, Гитлер и его приближенные все еще надеялись, что произойдет конфликт между Советским Союзом, с одной стороны, США и Англией — с другой. Нацисты рассчитывали, что в связи с продвижением Красной Армии в Европу обострятся разногласия между странами антифашистской коалиции.

Таким образом, внутриполитическое и международное положение Германии весной и летом 1944 г. продолжало ухудшаться. Тем не менее она представляла собой очень сильного врага, располагавшего обширной территорией, многомиллионными вооруженными силами, крупными экономическими ресурсами для производства вооружения и боевой техники. Все говорило о том, что окончательная победа над этим противником потребует от антифашистской коалиции, и прежде всего от Советского Союза и его Вооруженных Сил, большого напряжения.