Окружение фашистов в районе Кишинева. Освобождение Советской Молдавии

Утром 20 августа началась мощная артиллерийская подготовка. 3-й Украинский фронт, кроме артиллерийской, провел и авиационную подготовку наступления.

Это дало весьма эффективный результат. Противник понес большие потери в людях и технике, потерял управление в подразделениях и частях. Огневая система его обороны в значительной степени была дезорганизована, траншеи разрушены, личный состав морально подавлен. Пленные, захваченные в полосе наступления войск 2-го Украинского фронта, показывали, что за первый день боя некоторые дивизии потеряли свыше 50 процентов личного состава.

Ударная группа 2-го Украинского фронта уже в первый день прорвала оборону противника северо-западнее Ясс на большую глубину. Войска 27-й армии под командованием генерал-лейтенанта С. Г. Трофименко и 52-й армии под командованием генерал-лейтенанта К. А. Коротеева, преодолев сопротивление пяти вражеских дивизий, продвинулись при активной поддержке авиации на 30-километровом участке фронта до 16 километров в глубину. Введенная в прорыв во второй половине дня, ранее намеченного срока, 6-я танковая армия, которой командовал генерал-лейтенант танковых войск А. Г. Кравченко, вышла к третьей полосе обороны врага, проходившей по хребту Маре. С целью локализации прорыва противник бросил в бой три дивизии из резерва. Ошеломленное силой нашего удара, немецкое командование даже не поставило оперативным резервам задачу восстановить главную полосу обороны, а потребовало только немедленно отбросить русских за реку Бахлуй, то есть за вторую полосу обороны. Однако это гитлеровцам не удалось. Советские воины действовали мужественно и умело. Массовый героизм их при прорыве вражеской обороны был отмечен командованием. Военный совет 2-го Украинского фронта обратился к личному составу с призывом: «Товарищи бойцы, сержанты, офицеры и генералы! Вы образцово действовали и прорвали сильную и глубокую оборону румын и немцев. Объявляю Вам благодарность. Напрягайте больше сил и энергии на выполнение поставленной задачи…» .

На следующий день ударная группа 2-го Украинского фронта углубила прорыв до 25 километров, войска ее левого фланга овладели крупным административным центром Румынии, мощным опорным пунктом Яссами, а наносившая вспомогательный удар 7-я гвардейская армия под командованием генерал-полковника М. С. Шумилова — городом Тыргул-Фрумос. Часть сил 27-й и 6-й танковой армий вышла на оперативный простор. Пытаясь остановить наше наступление, враг неоднократно переходил в контратаки, но безрезультатно. Уже в этот день он полностью израсходовал оперативные резервы армейской группы «Велер».

Не менее успешным был прорыв тактической зоны вражеской обороны на 3-м Украинском фронте. Атака первой позиции противника прошла весьма удачно (за исключением полосы 57-й армии). В одном из донесений политуправления фронта дается такая оценка атаки: «Никогда, пожалуй, за время боевых действий фронта атака не была такой стремительной, как это было 20 августа. Как только был дан сигнал к атаке, все, как один, дружно, многие во весь рост, с исключительной стреми­тельностью, с криками «ура» устремились к передовым траншеям противника и захватили их» . 37-я армия под командованием генерал-лейтенанта М. Н. Шарохина и 46-я армия, которой командовал генерал-лейтенант И. Т. Шлемин, на направлении главного удара продвинулись на 10—11 километров. Ширина прорыва к вечеру достигла 40 километров. В журнале боевых действий 6-й немецкой армии в этот день было записано: «К вечеру… обеих румынских дивизий (оборонявшихся в полосе наступления ударной группы 3-го Украинского фронта.— Ред.) как будто и не существовало» .

Противник расценил удар 3-го Украинского фронта как вспомогательный, полагая по-прежнему, что главный его удар надо ожидать на кишиневском направлении. Такой неправильной оценки фашистское командование придерживалось потому, что было введено в заблуждение мерами оперативной маскировки, предпринятыми советским командованием. На кишиневском участке фронта демонстрировалось сосредоточение сил для главного удара. Кроме того, 5-я ударная армия, которой командовал генерал-лейтенант Н. Э. Берзарин, 20 августа произвела на этом направлении разведку боем на широком фронте и тем самым еще более дезориентировала немецко-фашистское командование.

На второй день наступления ударная группа 3-го Украинского фронта добилась новых успехов. На стыке 37-й и 46-й армий глубина прорыва к исходу дня увеличилась до 25—30 километров. Введенный в прорыв в полосе 46-й армии 4-й гвардейский механизированный корпус преодолел 50 километров, но 7-й механизированный корпус, который был введен в прорыв в полосе 37-й армии, почти не продвинулся. Про­тивник оказывал наибольшее сопротивление в полосе наступления 57-й армии — командующий генерал-лейтенант Н. А. Гаген,— боясь ее выхода во фланг и тыл своей 6-й армии. Оперативные резервы группы «Думитреску» в этот день были полностью израсходованы. Войска 3-го Украинского фронта вышли в оперативную глубину вражеской обороны на стыке 6-й немецкой и 3-й румынской армий, угрожая изолировать их друг от друга.

В первые два дня операции 5-я воздушная армия под командованием генерал-полковника авиации С. К. Горюнова и 17-я воздушная армия, которой командовал генерал-полковник авиации В. А. Судец, сосредоточили основные усилия на поддержке стрелковых соединений, прорывавших оборону противника, а также на поддержке подвижных войск, введенных в прорыв. За два дня летчики обоих фронтов произвели около 6350 самолето-вылетов. Попытки немецко-фашистской авиации противодействовать прорыву были быстро подавлены. Командование группы армий «Южная Украина» 21 августа так оценивало боевую деятельность нашей авиации: «Неслыханно сильным является вражеский воздушный флот. Он делает все, что он хочет». Авиация Черноморского флота наносила удары по кораблям и базам противника. Особенно мощным был налет на Констанцу, совершенный 20 августа.

Таким образом, в первые два дня наступления советские войска добились боль­ших успехов. Решающую роль в этом сыграл высокий моральный дух наших воинов, личный пример в бою коммунистов и комсомольцев. Охваченные наступательным порывом, офицеры и солдаты показывали образцы мужества и храбрости, боевого мастерства и инициативы. Так, бойцы 7-й роты 1116-го стрелкового полка 333-й стрелковой дивизии 37-й армии, выдвинувшись вперед, заняли важную в тактическом отношении высоту, разгромили штаб 81-го пехотного полка противника, взяли в плен начальника штаба и несколько офицеров . Парторг подразделения 2-го стрелкового полка 50-й стрелковой дивизии, заменив выбывшего из строя командира взвода, организовал захват второй вражеской траншеи. На одном из участков наступав­шие части 93-й стрелковой дивизии 57-й армии встретили сильное сопротивление противника, укрепившегося на позициях вдоль железной дороги. Взять этот участок дороги поручили одной из рот. Группа бойцов, возглавляемая комсоргом старшим сержантом А. П. Старушко, атаковала позиции. С красным флагом в руке старший сержант бросился к насыпи железной дороги, увлекая за собой воинов. Даже раненный, он продолжал бежать вперед. Вдохновленные мужеством своего комсомольского организатора, солдаты роты поднялись в атаку и смяли врага .

За два дня наступления войска Красной Армии сокрушили вражескую оборону на направлении главных ударов. Оперативная обстановка для противника резко ухудшилась. Стало возможным окружение его основных сил в кишиневском выступе в очень короткие сроки, в течение двух — трех дней. Исчерпав к исходу 21 августа все свои оперативные резервы, враг не мог уже существенно влиять на ход операции. Между тем к этому времени командующие фронтами имели на направлении ударов 25 стрелковых дивизий, еще не введенных в сражение.

В сложившейся обстановке командующий группой армий «Южная Украина» генерал Фриснер обратился к главному командованию сухопутных сил с просьбой разрешить армейской группе «Думитреску» отойти за реку Прут. Главное командование колебалось, так как боялось новых политических осложнений в Румынии. Приказ об отводе войск генерал Фриснер отдал лишь утром 22 августа , после того как на это была получена санкция Гитлера . Отвод войск предполагалось начать с наступлением темноты. Замысел командования группы армий «Южная Украина» заключался в том, чтобы организованно отойти на линию хребта Маре и реку Прут (позиции «Траян» и «Фердинанд») и приостановить здесь наступление советских войск. Однако этот замысел осуществить не удалось.

Еще вечером 21 августа командование обоих советских фронтов получило новую директиву Ставки. В ней указывалось: «… сейчас главная задача войск 2 и 3 Украинских фронтов состоит в том, чтобы объединенными усилиями двух фронтов быстрее замкнуть кольцо окружения противника в районе Хуши, после чего сужать это кольцо с целью уничтожения или пленения кишиневской группировки противника. Ставка требует основные силы и средства обоих фронтов привлечь для выполнения этой главнейшей задачи, не отвлекая сил для решения других задач. Успешное решение задачи разгрома кишиневской группировки противника откроет нам дорогу к основным экономическим и политическим центрам Румынии… Вы имеете все возможности для успешного решения указанной задачи, и Вы должны эту задачу решить» .

Выполняя требования Ставки, фронты своими успешными действиями сорвали планы немецкого командования. Войска 2-го Украинского фронта 22 августа прорвали вражескую оборону в оперативной глубине между Серетом и Прутом, углубили прорыв до 60 километров. Ударная группа вышла на такую глубину, где у противника уже не было ни резервов, ни подготовленных оборонительных рубежей. Танковые и механизированные соединения, преследуя врага и преодолевая его сопротивление в отдельных очагах, подошли к важному узлу дорог — Васлуй и к городу Хуши. 3-й Украинский фронт, начавший 22 августа преследование противника, охватывал кишиневскую группировку с юго-запада. Прорыв был углублен до 70 километров. Оба механизированных корпуса, выдвинувшись на 75—90 километров и выйдя на линию Гура-Галбена — Комрат, изолировали 6-ю немецкую армию от 3-й румынской.

В тот же день перешли в наступление войска левого фланга 46-й армии, кото­рыми командовал генерал-лейтенант А. Н. Бахтин, заместитель командующего армией. При поддержке артиллерии, авиации и кораблей Дунайской военной флотилии — командующий контр-адмирал С. Г. Горшков — наши войска форсировали Днестровский лиман. Форсирование лимана было проведено внезапно, без артиллерийской подготовки. На захваченные штурмовыми отрядами морской пехоты плацдармы началась переброска войск. За два дня флотилия перевезла на правый берег лимана около 8 тыс. человек и большое количество боевой техники. Переправившиеся войска разгромили противостоявшие силы противника, заняли город Аккерман и продолжали развивать наступление на юго-запад. Обстановка в полосе 46-й армии резко изменилась. Ее правофланговый и центральный корпуса начали охватывать аккерманскую группировку с севера и северо-запада. К исходу дня на рубеж реки Когильника, в тыл главных сил 3-й румынской армии, вышла часть подвижных соединений фронта и отрезала ей основные пути отхода.

Меры, принятые противником в этот день, не смогли предотвратить катастрофу. Как уже указывалось, он предполагал отойти на линию хребет Маре — река Прут. Но отход 6-й армии мог начаться лишь с наступлением темноты, через 13—14 часов после получения приказа. За это время танковые соединения 2-го Украинского фронта, сделав бросок в 25—30 километров, продвинулись юяшее того рубежа, на который должна была отойти группа «Велер». Два механизированных корпуса 3-го Украинского фронта, также совершив бросок в 50 километров, заняли район, находившийся в 35—40 километрах от переправ через Прут. Таким образом, советские танки вышли в тыл трех армейских корпусов 6-й немецкой армии, и командование армейской группы «Думитреску» потеряло связь с ней. Отход уже не мог спасти войска противника, так как основная их часть находилась в 80—90 километрах от реки Прута, а советские подвижные войска были вдвое — втрое ближе к ней.

Четвертый день операции характеризовался отступлением вражеских войск перед четырьмя армиями 2-го и всеми армиями 3-го Украинских фронтов. Импровизированные отряды противника занимали переправы у Леушены, Леово и Фэлчиу и нас­пех создавали здесь предмостные укрепления. Но это не помогло врагу. Командование обоих фронтов делало все для того, чтобы замкнуть внутренний фронт окружения кишиневской группировки. 2-й Украинский фронт силами 27-й армии, главными силами 6-й танковой армии, а также конно-механизированной группой наносил глубокий удар на юг с целью обеспечить окружение и быстро выйти в центральные районы Румынии. 3-й Украинский фронт создал мощный заслон с юго-запада и завершил окружение 3-й румынской армии в районе к юго-западу от Аккермана. В этот же день войска 3-го Украинского фронта вышли с востока к переправам на Пруте южнее населенного пункта Леушены. Противник оказывал отчаянное сопротивление на правом берегу реки войскам 52-й армии и 18-му танковому корпусу 2-го Украинского фронта. Он еще удерживал здесь узкую полосу шириной в 8—10 километров. Этот «коридор» был его последней надеждой. По нему враг пытался вывести 6-ю армию из окружения. Немецкие оперативные документы свидетельствуют, что командование стремилось стабилизировать линию фронта то на одном, то на другом рубеже.

Но удары советских войск вынуждали противника оставлять эти рубежи и откатываться на юг и юго-запад.

В 20 часов 30 минут 23 августа командованию группы армий «Южная Украина» стало известно о крупнейших политических изменениях в Румынии, о свержении пра­вительства И. Антонеску. Через три часа было принято решение, санкционированное Гитлером, о необходимости «кратчайшим путем отойти на карпатские полузакрытые позиции». Но главные силы немецких армий уже не могли этого сделать. 23 и 24 августа к Пруту подошли советские танкисты обоих фронтов. Первой восточного берега реки в полосе 3-го Украинского фронта достигла 23 августа 16-я механизирован­ная бригада под командованием полковника М. Ф. Маршева, а несколько позже — 64-я механизированная бригада, которой командовал полковник А. Т. Шутов. Обе бригады, входившие в состав 7-го механизированного корпуса (командир генерал-майор танковых войск Ф. Г. Катков), вышли к реке в районе Леушены и к югу от него. В тот же день 36-я гвардейская танковая бригада (командир полковник П. С. Жуков) 4-го гвардейского механизированного корпуса, которым командовал генерал-майор танковых войск В. И. Жданов, овладела переправой через Прут севернее Леово . В полосе 2-го Украинского фронта на западный берег Прута вышли 24 августа соединения 18-го танкового корпуса: 110-я танковая бригада (командир полковник И. Ф. Решетников) и 170-я танковая бригада (командир полковник Н. П. Чупихин). Они установили связь с танкистами 3-го Украинского фронта, находившимися в районе Леово. Тем самым 24 августа кольцо окружения замкнулось.

В гигантском кольце оказались пять немецких армейских корпусов: большая часть — на восточном берегу реки, меньшая — на западном. Лишь остатки вражеских соединений, не попавшие в «котел», отходили под ударами войск, действовавших на внешнем фронте окружения. Еще накануне на приморском участке войска 3-го Украинского фронта завершили окружение основных сил 3-й румынской армии. Попытки немецких частей, находившихся в ее составе, прорваться по узкой косе на запад были пресечены. Корабли Дунайской военной флотилии утром 24 августа высадили десант в районе Жибриени; часть кораблей вошла в дельту Дуная и начала подниматься вверх по течению. Войска 3-й румынской армии сложили оружие.

За пять дней согласованными ударами 2-го и 3-го Украинских фронтов при содействии кораблей, морской пехоты и авиации флота была прорвана оборона группы армий «Южная Украина» и окружены ее главные силы. Южный участок германского фронта полностью развалился. Подвижные войска на внешнем фронте окружения продвинулись до 150 километров. В момент, когда завершалось окружение врага, они находились в районах Бакэу и Текуча.

Без паузы войска фронтов приступили к ликвидации окруженной группировки противника: войска 3-го Украинского фронта — на восточном, а 2-го Украинского фронта — на западном берегу Прута. Большая часть армий 2-го Украинского фронта тем временем продолжала стремительно продвигаться на внешнем фронте на юго-запад и на юг, а 46-я армия 3-го Украинского фронта выдвигалась к городам Галац, Рени, Измаил — пунктам переправ в нижнем течении Дуная.

24 августа в связи с изменениями, происшедшими в Румынии, Ставка приказала военным советам фронтов и своему представителю Маршалу Советского Союза С. К. Тимошенко продолжать наступление на внешнем фронте, разъяснить румынским войскам, переставшим оказывать сопротивление, что «Красная Армия не может прекратить военные действия до тех пор, пока не будут ликвидированы вооруженные силы немцев, которые продолжают оставаться в Румынии». Далее Ставка предлагала не разоружать румынские части и соединения, которые сдаются организованно в плен и соглашаются вести совместную борьбу против немецких или венгерских войск.

В течение 25—27 августа на восточном берегу и 25—29 августа на западном берегу Прута шла ожесточенная борьба мея?ду советскими и окруженными немецкими войсками. На восточном берегу оборонялись основные силы 6-й армии, на западном — часть сил 8-й армии, а также переправившиеся через реку отдельные части 6-й армии.

Противник, оказывавший до 23 августа организованное сопротивление, после окружения потерял управление. Командование 6-й армии, бежавшее в Карпаты, не смогло оттуда управлять войсками. Парламентер 3-го Украинского фронта, прибывший с ультиматумом о капитуляции на территорию, занятую окруженными войсками, не нашел там не только штаба 6-й армии, но и его представителя, который мог бы принять ультиматум и приказать войскам прекратить сопротивление. Немецко-фашистские захватчики, оказавшиеся в «котле», сопротивлялись с отчая­нием обреченных. Неоднократно они пытались вырваться из окружения.

Наши войска сумели преодолеть сопротивление противника, проявив высокую стойкость и героизм, воинское мастерство и инициативу. На участке одного из батальонов 204-го гвардейского полка 69-й гвардейской стрелковой дивизии 52-й армии группа немецких солдат вышла из лесу с белым флагом и поднятыми руками. Казалось, она шла сдаваться в плен. Но командир батальона капитан М. А. Чикин приказал пулеметчикам быть настороже. Предосторожность оказалась не лишней. Фашистские солдаты, приблизившись, открыли огонь из автоматов. В ответ на это застрочили советские пулеметы. Большинство вражеских солдат было уничтожено, а часть — взята в плен. Командир роты из 373-й стрелковой дивизии той же армии лейтенант В. Е. Смоляков, заметив, что враг собирается атаковать соседнюю роту, предупредил ее командира, а свою роту скрытно повел в тыл противника. Внезапно атаковав его, советские воины уничтояшли и захватили в плен в общей сложности 156 вражеских солдат и офицеров . Командир отделения из 656-го полка 116-й стрелковой дивизии 52-й армии Р. Ю. Кобелевский пулеметным огнем преградил дорогу немецким бронетранспортерам, пытавшимся вырваться из окружения. Когда один из бронетранспортеров направился на смелого пулеметчика и вот-вот должен был раздавить его, Кобелевский, обвязавшись гранатами, бросился под машину. Подоспевшие к месту боя наши подразделения обнаружили десятки трупов врагов .

Моральный подъем советских войск, занятых ликвидацией окруженного противника, был настолько высок, что многие выздоравливавшие раненые пытались досрочно возвратиться из медсанбатов в строй. Так, 25 августа из 97 раненых солдат 50-й стрелковой дивизии 52-й армии 63 просили возвратить их в строй или по крайней мере не эвакуировать в госпиталь.

В течение 25 и 26 августа кольцо окружения на восточном берегу продолжало сжиматься. Наши наземные войска при содействии авиации истребляли живую силу противника, который все еще оказывал сопротивление. Содержание ультиматума советского командования несколько раз передавалось по радио и через мощные громкоговорящие установки. Над позициями врага авиация разбросала большое количество листовок с текстом ультиматума. В расположение противника направлялись немецкие военнопленные; многие из них возвращались назад и приводили с собой группы солдат. Так, в 37-й армии в ночь на 26 августа в район окружения было отправлено 10 военнопленных. Четверо из них в тот же день вернулись и привели с собой 72 солдата.

К полудню 27 августа немецко-фашистские войска, действовавшие восточнее Прута, прекратили сопротивление. На западном берегу враг держался до 29 августа. Сюда удалось переправиться большим вражеским группам с восточного берега. Меры, принятые командованием 2-го Украинского фронта для создания более плотных боевых порядков на внутреннем фронте окруячения, оказались недостаточными. Значительные группы немцев с танками, штурмовыми орудиями, артиллерией вырвались из окружения в районе к югу от Хуши, вышли в тыл фронта с намерением пробиться через Карпаты в Венгрию. Для уничтожения их командующий фронтом использовал два стрелковых корпуса из резерва фронта, часть соединений выведенной в резерв 4-й гвардейской армии, один стрелковый корпус 7-й гвардейской армии и 23-й танковый корпус. Советские воины, в том числе и из тыловых частей и подразделений, исполненные высокого чувства воинского долга, делали все, чтобы уничтожить прорвавшегося противника. Маршал Советского Союза Малиновский в своих воспоминаниях о Ясско-Кишиневской операции очень высоко оценивает действия советских бойцов. «Это были действительно героические действия,— пишет он. — Я восхищался тем, как дрались наши шоферы, артиллеристы без всякой помощи со стороны пехоты. Они смело вступали в бой с противником, отбивали его атаки». Остатки прорвавшейся группы численностью около 7 тыс. человек переправились через Серет и вышли в район Аджуд Ноу. Согласованными действиями наших войск к 4 сентября они были уничтожены.

Таким образом, из 24 немецких дивизий группы армий «Южная Украина» 18 были окружены и ликвидированы. Ни одна боевая часть, ни одно соединение б-й армии немцев не сумели вырваться из окружения. Это признало и командование группы армий «Южная Украина», отметившее в своем журнале боевых действий 5 сентября: «Окруженные корпуса и дивизии 6-й армии окончательно должны рассматриваться как потерянные. Никакой надежды более нет, что какие-либо окруженные соединения вырвутся. Это представляет собой самую большую катастрофу, какую когда-либо переяшвала группа армий» .

В то время когда шла ликвидация окруженной группировки, войска, действовавшие на внешнем фронте окружения, продолжали наступление. 2-й Украинский фронт наносил главный удар на левом крыле, на фокшанском направлении. Перед ним стояла задача овладеть нефтеносным районом Плоешти и выдвинуться к Бухаресту. На правом крыле фронта две общевойсковые армии и конно-механизированная группа должны были преодолеть Восточные Карпаты, занять Брашов. В полосе 3-го Украинского фронта 46-й армии предстояло выдвинуться из района Галац — Рени в юяшом направлении по обе стороны Дуная и выйти на болгаро-румынскую границу.

Советские войска выполняли эти задачи в исключительно выгодной оперативной обстановке. Противник не мог уже оказать им серьезного сопротивления. Перед фронтом наших войск действовали лишь две боеспособные дивизии. Остатки пяти дивизий, отходившие в центре, большой опасности не представляли. Уцелевшие румынские дивизии в связи с Изменившимися в Румынии политическими условиями не только не оказывали никакого сопротивления, а, наоборот, на некоторых участках вели боевые действия против немцев. Гитлеровское командование 25—26 августа поставило своим войскам совершенно нереальную задачу — занять «район Галац — Дунай, южнее Бухареста, — Бухарест — Плоешти — Кронштадт (Брашов. — Ред.) — Фокшаны» .

На направлении главного удара войска 2-го Украинского фронта, поддерживае­мые авиацией, продвинулись за пять дней на 190—220 километров. 30 августа советские танковые и стрелковые соединения вышли на ближние подступы к Бухаресту. На правом крыле фронта в трудных условиях Восточных Карпат 40-я и 7-я гвардейская армии и конно-механизированная группа продвинулись от 20 до 70 километров. Войска 3-го Украинского фронта, наступая по обе стороны Дуная, к исходу 30 августа прошли 140—150 километров и вышли на линию Хоря — Хыршова — Силиштя — Констанца.

В эти же дни Дунайская военная флотилия продвигалась вверх по течению Дуная. Высаженные десанты при поддержке кораблей флотилии и авиации Черноморского флота заняли Вилково, Килию, Тулчу, Сулину, полностью овладели нижним течением Дуная, сорвав намерение противника перевести свои боевые корабли из Черного моря в Дунай. После этого основные силы флотилии сосредоточились в районе Измаила, Тулчи и Исакчи. Подводные лодки Черноморского флота были развернуты на позициях вблизи побережья Румынии. 29 августа войска 3-го Украинского фронта, десантные части Черноморского флота вступили в Констанцу.

Так развертывались события на внешнем фронте с 25 по 29 августа.

* * *

Окружением и ликвидацией крупнейшей группировки противника в районе Кишинева и Ясс, полным очищением междуречья Днестр — Прут, разгромом врага на левом берегу Прута завершилось освобождение Молдавской ССР.

Молдавский народ, как и народы других оккупированных районов Советского Союза, пережил мрачное трехлетнее фашистское господство. Уже в первые дни оккупации республики румынские захватчики уничтожили ее национальную и государственную независимость. Советская Молдавия была превращена в колонию. К власти снова пришли помещики и капиталисты. Десятки тысяч крестьян лишились земли. Совхозы и колхозы в западных районах были ликвидированы, а в восточных — объявлены собственностью румынского государства.

Оккупанты установили в Молдавской ССР террористический режим. Они заставляли население работать в принудительном порядке. От своих подручных Антонеску требовал: «Вы должны выгонять людей на работу кнутом… если крестьянин не выходит на работу, выгоняй его пулей» . В Кишиневе, Тирасполе и других городах были созданы концентрационные лагеря, в которых томились десятки тысяч советских граждан. В один только кишиневский лагерь фашисты согнали 25 тыс. человек. 3 тыс. из них погибли от голода и пыток, остальные были расстреляны или угнаны на чужбину .

Молдавский народ не примирился со своим рабским положением. Он поднялся на освободительную борьбу, которая не прекращалась в течение всей оккупации. Пар­тизанское движение, деятельность подпольных коммунистических организаций вызывали дикую злобу фашистских захватчиков. Особенно зверствовали они весной и летом 1944 г., когда Красная Армия начала освобождение Советской Молдавии. Отступая из Молдавии, фашисты разрушали заводы, фабрики, школы, театры, больницы, музеи, жилые дома. Города Кишинев, Оргеев, Бендеры, Тирасполь и многие села были превращены в развалины. По официальным данным, в Молдавской ССР оккупанты уничтожили или разгромили 1037 промышленных предприятий. Они разрушили почти половину государственного жилищного фонда. Прямой ущерб, нанесенный Молдавии, составил свыше 16 млрд. рублей. Фашистские палачи «замучили и убили десятки тысяч советских людей. Только в апреле 1944 года в Тирасполе…

Трудящиеся Советской Молдавии с нетерпением ждали прихода Красной Армии. 24 августа войска 3-го Украинского фронта освободили Кишинев. Первой вступила в город 89-я гвардейская стрелковая дивизия 5-й ударной армии. Воины батальона, которым командовал капитан А. И. Вельский, водрузили на самом высоком здании города Красное знамя. 27 августа прозвучали последние выстрелы на восточном берегу Прута.

Рабочие, колхозники и интеллигенция радостно встретили родную Красную Армию. Началась страдная пора. Трудящиеся принялись залечивать раны, нанесенные оккупантами народному хозяйству. Еще весной, после освобождения Днестровского левобережья Молдавии, в город Сороки вернулись из эвакуации ЦК Комму­нистической партии и правительство Молдавской республики и развернули работу по налаживанию нормальной жизни. 24 июня 1944 г. СНК СССР вынес постановление об оказании помощи освобожденным районам Молдавии. ЦК ВКП(б) и правительство направили в Молдавию 4800 партийных и советских работников. Опираясь на поддержку трудящихся, партийные и советские органы начали энергичную борьбу за восстановление народного хозяйства.